Впервые в истории Сочи приход весны вызывает не только радость. При виде цветущей алычи и пробивающихся из земли первоцветов думается о миллионах куколках самшитовой огневки, погрузившихся в зимнюю спячку в лесах Черноморского побережья. В связи с теплой погодой специалисты национального парка ожидают, что бабочка уже в марте проснется доедать самшит, пока зеленый в верховьях Хосты и ряде других мест. Огневка проникла в Крым. В Сочи продолжается неконтролируемый ввоз болезней и вредителей. По прогнозам ученых, погибнут целые группы растений, облик курорта изменится.
Разрушение системы карантина растений велось кропотливо, последовательно, на высоком государственном уровне. В предолимпийские годы правительство России отменило вторичный осмотр завозимых в страну растений специалистами Россельхознадзора. Первичный осмотр (при пересечении государственной границы) не позволяет выявить скрытые угрозы. В 2012 году, перед массированным озеленением олимпийских объектов, мэрия Сочи проигнорировала предложение работников Россельхознадзора создать общественную комиссию по контролю над импортными растениями. В тот же год на курорт проникли первые троянские кони — партии зараженных самшитов и пальм. Три года назад сегодняшняя катастрофа стала неизбежной…
При старой власти было четкое понимание природы угрозы: предотвратить проникновение насекомых-вредителей в новые и беззащитные для них ареалы обитания не так уж трудно, бороться с ними после проникновения можно только с переменным успехом. Поэтому завозимый посадочный материал подвергали предварительной изоляции от местного растительного сообщества. На окраине Сочи, на улице Раздольной, где теперь монументы высотных зданий, находился карантинный питомник. Побег из него был практически невозможен. Привезенные из-за границы растения выдерживали в нем годами и регулярно осматривали. При появлении насекомых или симптомов болезни их изучали с последующим лечением или уничтожением растения.
— Интродукция растений была неспешной. Все шло своим чередом, люди работали по правилам. Саженцы брали из местных питомников. А с заграницей обменивались, в основном, семенами. Но их тоже выдерживали в теплицах. В основном, завозили луковицы тюльпанов из Голландии. В Сочи тюльпаны проходили карантин. Потом их продавали Москве для озеленения клумб. А сегодня хозяева зараженных растений не хотят платить даже за их обследование, — говорит коренной сочинец, энтомолог Владимир Филиппов.
Минувшей осенью энтомолога позвали в Адлер. У растущих там канарских фиников вдруг стала выниматься верхушка. «Берешь ее — и она выходит из ствола, как из футляра». Обследование показало, что эти уже мертвые финиковые пальмы изъедены внутри личинками красного пальмового долгоносика.
Разрушение системы карантина растений велось кропотливо, последовательно, на высоком государственном уровне. В предолимпийские годы правительство России отменило вторичный осмотр завозимых в страну растений специалистами Россельхознадзора. Первичный осмотр (при пересечении государственной границы) не позволяет выявить скрытые угрозы. В 2012 году, перед массированным озеленением олимпийских объектов, мэрия Сочи проигнорировала предложение работников Россельхознадзора создать общественную комиссию по контролю над импортными растениями. В тот же год на курорт проникли первые троянские кони — партии зараженных самшитов и пальм. Три года назад сегодняшняя катастрофа стала неизбежной…
При старой власти было четкое понимание природы угрозы: предотвратить проникновение насекомых-вредителей в новые и беззащитные для них ареалы обитания не так уж трудно, бороться с ними после проникновения можно только с переменным успехом. Поэтому завозимый посадочный материал подвергали предварительной изоляции от местного растительного сообщества. На окраине Сочи, на улице Раздольной, где теперь монументы высотных зданий, находился карантинный питомник. Побег из него был практически невозможен. Привезенные из-за границы растения выдерживали в нем годами и регулярно осматривали. При появлении насекомых или симптомов болезни их изучали с последующим лечением или уничтожением растения.
— Интродукция растений была неспешной. Все шло своим чередом, люди работали по правилам. Саженцы брали из местных питомников. А с заграницей обменивались, в основном, семенами. Но их тоже выдерживали в теплицах. В основном, завозили луковицы тюльпанов из Голландии. В Сочи тюльпаны проходили карантин. Потом их продавали Москве для озеленения клумб. А сегодня хозяева зараженных растений не хотят платить даже за их обследование, — говорит коренной сочинец, энтомолог Владимир Филиппов.
Минувшей осенью энтомолога позвали в Адлер. У растущих там канарских фиников вдруг стала выниматься верхушка. «Берешь ее — и она выходит из ствола, как из футляра». Обследование показало, что эти уже мертвые финиковые пальмы изъедены внутри личинками красного пальмового долгоносика.
Жук, родом из Полинезии, приехал в Сочи тоже из Италии, вероятно, через погранпункт Пскова, где фитосанитарный контроль не увидел сидящего глубоко в дереве вредителя. А вторичный осмотр (он должен бы быть в Сочи) на тот момент уже отменили. В результате в Имеретинской низменности сегодня очаг заражения пальм долгоносиком. Жуки расползаются на 5 километров от зараженного дерева, ищут себе еще пальмы. Организаторам Игр надо сказать «спасибо» и за долгоносиков.
— Наша власть умеет только хвалить людей за Олимпиаду. А надо бы называть имена всяких «героев». По нашим законам найти конкретных виновников завоза в Сочи зараженных растений трудно, но можно, — считает кандидат сельскохозяйственных наук Владимир Остапук.
— Много в экологии непрофессионалов работает — вот беда! И перед Олимпиадой работали непрофессионалы. Замначальника Олимпстроя по экологии Глеб Ватлецов должен был предвидеть опасность, уберечь олимпийские объекты от зараженного посадочного материала. Это его святая обязанность! Но он не мог этого, потому что по образованию врач-гинеколог, — сказал собеседник «Сочинских-новостей.рф»
В начале 2000-х годов Владимир Остапук работал заместителем директора Сочинского нацпарка по науке. Сегодня, по мнению ученого, в Сочи пора объявлять чрезвычайную ситуацию. Введение ЧС даст повод открыть внеплановое финансирование из госказны широкомасштабных мероприятий по борьбе с огневкой и временно отменить запрет на применение отравляющих веществ на особо охраняемых природных территориях. Кроме того, надо подготовить и обучить людей. Эти люди должны быть обеспечены транспортом и необходимым оборудованием, включая беспилотники для опрыскивания самшита на крутых удаленных склонах гор. Наконец, должно быть поставлено достаточное количество лепидоцида. Этот препарат изготавливает один из новосибирских НИИ.
Про лепидоцид знают и в научном отделе Кавказского заповедника, граничащего с нацпарком и также страдающего от огневки.
— Огневка не карантинный вид, ЧС в курортной зоне не объявят. Что касается обработки, то пестицид пестициду рознь. В нашем случае был бы хорош лепидоцид. Это бактериальный препарат, действующий исключительно на гусениц бабочек и не оказывающий влияния больше ни на кого. В природе препарат инактивируется под воздействием ультрафиолета. Но нам нельзя им пользоваться. Ищем другие способы выхода из ситуации,- говорит научный сотрудник заповедника, кандидат биологических наук Алексей Бибин.
Старейший сочинский садовник, доктор биологических наук Юрий Карпун считает введение ЧС запоздалой и бесполезной мерой. Если чудесным образом вдруг огневку изведут в российском Причерноморье, она сохранится в Абхазии. В прошлом году Юрий Карпун наблюдал огневку в Крыму, в самшитовых боскетах Симферополя.
В этом году Юрий Карпун вместе с коллективом Субтропического ботанического сада Кубани (в Уч-Дере) готовится предохранять канарские финики от долгоносика. Придется в течение полугода каждые две недели подниматься на пальму и вливать сверху в точку роста пару ведер ядовитого для жуков химиката. Хорошо, что в саду растут только три финиковые пальмы.
— Как специалист, могу «обрадовать»: лет через двадцать в Сочи не будет ни одной пальмы. На самшите тоже можно ставить крест. Внешний вид Сочи изменится, потому что будут погибать целые группы растений. Самшитовая огневка и красный пальмовый долгоносик не последние вредители. Завезут еще. Нужно не введение ЧС, а восстановление былой государственной системы. Этого не будет. А если и будет, на это понадобятся годы. У нас действовала очень эффективная система, когда во всех санаторных парках дважды в год опрыскивали все подряд и не спрашивали разрешения. Были отряд химзащиты, станция защиты растений, карантинная инспекция… Борьба с вредителями эффективна только в масштабе региона, ведь они летают, ползают, для них нет административных и политических границ, — говорит Юрий Карпун.
Нас ждет такое, что и не снилось старому Сочи.
Уже зафиксировано проникновение в зеленые насаждения пальмового мотылька. Он же южноамериканский пальмовый бурильщик, он же уругвайская огневка. Это красивое насекомое-диверсант с размахом крыльев до 12 см родом, очевидно, вызовет неподдельный интерес жителей и гостей курорта. Как говорится, спешите видеть, ведь когда иссякнет кормовая база (пальмы), исчезнет и мотылек.
Как сообщают в Россельхознадзоре, ни самшитовая огневка, ни красный пальмовый долгоносик, ни мотылек в перечень карантинных объектов на 2015 год не внесены. В этот перечень вносятся такие вредители, болезни, сорняки, которые «могут подорвать экономическую безопасность страны». В Сочи это, например, американская белая бабочка. Борьбу со вспышками ее численности Россельхознадзор обязан контролировать. Но явиться в Имеретинскую низменность с предписанием уничтожить пальмы, зараженные насекомыми, не внесенными в список карантинных объектов, — значит «превысить служебные полномочия» со всеми вытекающими последствиями.
То есть хозяевам зеленых насаждений придется самим жечь тысячедолларовые канарские финики. Спасти пораженное растение невозможно. Ситуация чревата моральными, правовыми и финансовыми коллизиями. Частная собственность священна. Материальная ответственность за стоящие на балансе пальмы ужасна. Судьба соседских пальм, которые могут погибнуть от несожженных зараженных, безразлична. Одному из санаториев полгода назад была выдана рекомендация сжечь вместе с жуками мертвые пальмы. Они стоят до сих пор.
Курорт мирового уровня Сочи приобретает репутацию рассадника болезней. Что подумают о нас другие курорты Краснодарского края, если долгоносики проползут вдоль побережья и к ним? Примирится Анапа с метаморфозами своего экс-мэра, переведенного в Сочи на повышение и вернувшегося в совершенно новом и неожиданном качестве? Как миграции жуков повлияют на межгосударственные отношения России и Абхазии? Ее лесам уже нанесен огромный ущерб самшитовой огневкой, перелетевшей в республику с олимпийских объектов. Экономическая безопасность Абхазии зависит от туризма гораздо сильнее, чем безопасность великого нефтегазового соседа. А что туристу надо? Море, пальмы… Кстати, самшит в царской России называли кавказской пальмой.
Сегодня, с опозданием на три года, Минприроды РФ просит Генпрокуратуру установить круг лиц, причастных к занесению в олимпийский Сочи опасных насекомых. В городе Пушкино под Москвой выращивают китайских ос для борьбы с самшитовой огневкой. Это – яркие новостные, информационные поводы. Но они имеют отдаленное отношение к действительной защите пальм, эвкалиптов и других растений постолимпийского Сочи от новых и новых вредителей.
Вместе с федеральными органами сочинская администрация занята имитацией реагирования на угрозу, не предотвращенную своевременно. Управленцы создавали проблемы, чтобы их решать, совершенствовались в созидании искусственных проблем и в результате получили проблему, которую решить не могут. Масштаб угрозы несоизмерим с масштабом личностей и возможностей. Малярийного комара в Сочи победил доктор Соколов. А долгоносика победит кто?
Мотивы действий городской администрации кроются в таких глубях экономической и политической конъюнктуры, куда невозможно донырнуть стандартно мыслящему человеку. Накануне Олимпиады в авральном режиме была взрыта площадь мэрии для замены пальмы мэра Колодяжного на фонтан мэра Пахомова. Глава Сочи сместил пальму. Что стало для долгоносиков знаковым событием. Власть подала сигнал, и общество насекомых его услышало.
