Амнистия, объявленная к 70-летию Победы, не коснулась лиц, совершивших тяжкие преступления, и — фигурантов громких дел. По закону «громкость» дела не может быть отягчающим обстоятельством. Власть оставляет таких людей за решеткой в назидание остальным гражданам. В компании непрощёных «громких» очень разные личности, например, Евгения Васильева и Евгений Витишко. Порча забора на даче кубанского экс-губернатора так же не попадает под амнистию, как подрыв обороноспособности государства.
В апреле 2015, когда в Москве Госдума готовилась объявить амнистию, на Тамбовщине Кирсановский районный суд отказал в условно-досрочном освобождении экологу Витишко. Предлогом стали нарушения, усмотренные сотрудниками колонии. К примеру, на прополке помидоров Витишко оставил сорняки. По ходу процесса выяснилось, что заключенный полол капусту. Но судья не стал придираться к мелким несоответствиям в рапорте, ведь его составлял сотрудник колонии, а не ботаник. И суть не в этом, а в прополке российского общества от политических сорняков. Если власть занесла эколога в список «сорняков», то раньше срока на свободу не выпустит. Непреклонностью власть посылает сигнал своим и зарубежным правозащитникам: вы шумите, но ничего у вас не получится, потому что все делается по закону, а законы трактовать в российском государстве умеют.
24 апреля, в день объявления амнистии, в Сочи был вызван на допрос в Следственный комитет Владимир Кимаев, еще один ключевой активист Экологической вахты по Северному Кавказу. В рамках доследственной проверки сотрудники СКР провели беседу на тему «разжигания вражды» к полиции в интернет-публикациях Кимаева во время Олимпиады.
— Допрашивали меня вежливо и корректно. Не предъявляли конкретных обвинений. Но тревога за будущее осталась, — сказал после допроса Владимир Кимаев.
Итогом доследственной проверки должно стать возбуждение дела или отказ в нем. Экологу могут инкриминировать статью 282 Уголовного кодекса «Возбуждение ненависти или вражды, а равно унижение человеческого достоинства». Конечно, это вызывает тревожные предчувствия, особенно с учетом растущей обидчивости сочинских полицейских.
В другой части Западного Кавказа, в Адыгее, 282-я статья уже вменена Валерию Бриниху, председателю республиканского отделения Всероссийского общества охраны природы.
Четвертый год Бриних пытается защищать жителей адыгских аулов и рыбу горных рек от выбросов свежего навоза из свиноводческого комплекса «Киево-Жураки АПК». Эколог опубликовал разоблачительную статью. В ответ его обвинили в экстремизме.
Судя по тому, что дело возбуждено не по факту загрязнения среды обитания, а против возмущения этим фактом, виртуальный свиной навоз опаснее реального. То есть пока навоз тихо течет по рельефу среди мирных аулов, это терпимо. Нетерпимая ситуация возникает, если кто-то упрямо, громко, гневно говорит про этот навоз в СМИ. Получается, что такой эколог забывает о вежливости.
А вежливость — страшная сила. С непреклонной вежливостью действует управляющая страной система. Вежливые люди сделали Крым нашим. Вежливые добиваются целей, сохраняя выдержку, следуя правилам игры и не афишируя свои действия. Это понимают полицейские Сочи и свиноводы Адыгеи. Даже тот, чей шелкографический лик смотрит на нас с модных футболок, не позволяет себе публичную невежливость.
Почему же экологи на Кавказе такие не вежливые и не молчаливые?
1) Они выражают интересы бессловесного природонаселения, не имеющего доступа к избирательным урнам и социальным сетям, но зависящего от сохранения ареалов обитания.
2) Отчасти экологи выражают волю солдат Великой Отечественной, павших в боях за Кавказ; вряд ли они воевали за будущее индустриальное разрушение горных экосистем.
3) Экологи говорят и за потомков, еще не рожденных, но уже объективно заинтересованных в сохранении всемирного природного наследия «Западный Кавказ».
4) Экологов мало, они не образуют мощную сеть, способную решать экологические проблемы по-тихому, оказывая точечное давление на ключевых виновников экологических нарушений.
По причине малочисленности и разобщенности экологи не представляют угрозы госбезопасности. Но система преследует их, как 90 лет назад бедные пастухи охотились на кавказских зубров (так и выбили всех, пришлось искусственно восстанавливать популяцию).
— Я вообще сомневаюсь, что на Кубани и в Адыгее есть гражданское общество. По крайней мере, в том смысле, которое я вкладываю в это понятие. У нас есть отдельные НПО и отдельные активисты, но нет организованной сети общественности, которая могла бы противопоставить себя власти, иметь силы и возможности отстаивать права людей и представлять общественность во взаимоотношениях с властью, — говорит Валерий Бриних.
— Единицы противостоят системе. Надзорные государственные органы встроены в коррупционную систему выкачивания из бизнеса излишков средств, в том числе за счет экономии на строительстве очистных сооружений и проведении природоохранных мероприятий. Поэтому проверки проводятся формально, заканчиваются «мировыми соглашениями» и небольшими штрафами за административные правонарушения. Добросовестность чиновников на этом и заканчивается. А антиэкологическая направленность бизнеса при этом не меняется, так как государство не требует коренной перестройки и соблюдения экологических стандартов. Государству главное, чтобы бизнес осуществлял экологические платежи, пополняя бюджет. Всё остальное отдано на откуп чиновникам. Поэтому реальную борьбу за чистоту окружающей среды, за экологические права людей ведут только экологи-общественники, которые трудятся не за зарплату, а за идею. Но таких мало, потому что не все выдерживают такую нагрузку. Ведь общественникам необходимо еще где-то зарабатывать деньги, чтобы кормить семьи и еще что-то откладывать на общественную деятельность, — рассказал Валерий Бриних о системе разрушения природы «Сочинским новостям.рф».
Сегодня на Западном Кавказе проводится по отношению к местному населению и дикой природе одна и та же эффективная политика. Прием вытеснения без объяснений. Когда в горах разворачивается очередная стройка туриндустрии, дикие животные уходят, меньшая часть приспосабливается к соседству с техникой. Так же молча разрушая привычный уклад людей, девелоперы осваивают городские и сельские ландшафты. В первые годы своего правления сочинский градоначальник на встрече с населением сказал: «Кому не нравится, пусть уезжает!». Потом Анатолий Пахомов помудрел, стал сдержаннее. Граждане должны своим умом доходить до того, что и зверю понятно. «Сочи — город для богатых!» — афоризм, выданный мэром в споре с жителями села Ахштырь, оставленного без воды в ходе подготовки к Играм-2014.
У населения «богатого» черноморского курорта и «бедных» адыгских аулов один выбор: молча сносить перестройку среды обитания или молча переселяться из обжитых мест.
Экосистемам придает устойчивость равновесие сил. Этот принцип нарушен на Западном Кавказе как нигде. В рядах преобразователей природы влиятельнейший политик и богатейший олигарх России, а еще сенаторы, губернаторы, силовики и просто любители. На другой чаше весов — единицы защитников. Такого превосходства в живой силе и технике не бывает даже в партизанской войне. Но вежливым людям мало. Они амнистируют фигурантов негромких дел. Тем временем эколога Витишко в колонии принуждают полоть капусту и думать, что это помидор.
