«Приходите на пикет в защиту Витишко. Жаль человека», — сказала женщина, не знакомая с Витишко, не являющаяся его товарищем по Экологической вахте по Северному Кавказу и до сих пор со стороны наблюдавшая за попытками освобождения узника из тюрьмы. Происходящее в тамбовской колонии, где раз за разом умерщвляют и воскрешают надежду на освобождение, по своей отвратительности похоже на ребяческую забаву, когда животному дают привязанный к нитке кусочек пищи, чтобы выдернуть ее из желудка и дать опять. Только на тамбовщине мучают не животное, а человека. «Забава» длится более года. И узника уже просто по-человечески жаль. Разным людям. И тем, кто в оппозиции к власти. И тем, кто считает оппозицию (включая Витишко) проплаченными заграницей наймитами.
Видео: Таисия Симонова.
«Власть дает обществу сигнал», — часто говорят из Кремля, предпринимая то или иное. Какой же сигнал подает власть делом Евгения Витишко? До последнего резкого поворота в деле (возвращения в камеру после судебного решения об освобождении) ответ на этот вопрос существовал. Происходящее выпирало за рамки закона, но худо-бедно поддавалось пониманию.
За «порчу забора», за которым на особо охраняемой природной территории находится, как считают активисты, дача экс-губернатора Кубани Ткачева, в 2012 году Витишко и его соратника по Эковахте Сурена Газаряна осудили на три года условно. Газарян позже уехал из страны, а Витишко в декабре 2013 заменили условный срок на реальный и в феврале 2014, перед Олимпиадой в Сочи, арестовали. Чего ж тут не понять? Сигнал обществу был такой: не бузите на Играх, если не хотите отправиться в тюрьму следом.
По ходу отбывания наказания товарищи Витишко из Экологической Вахты по Северному Кавказу активно и неоднократно пытались добиться его условно-досрочного освобождения. Здесь нет нужды перечислять формальные предлоги отказов, втягиваясь в обсуждение всякого рода юридических крючков и бессчетных нюансов российского правоприменения, которые изумляют произвольностью выбора. Почему эта, а не иная причина отказа? Зато подаваемый этими отказами сигнал власти был вполне ясен: «Граждане, продолжайте вести себя тихо, иначе сядете, послаблений после Игр не будет. С Крымом и Украиной хватает сложностей, чтобы еще с вами, внутренними, либеральничать. Допустим, сегодня мы отпустим Витишко, а завтра написанное им на заборе Ткачева кто-нибудь напишет на кремлевской стене, и не про Ткачева, а про того, кто выше».
К усилиям Эковахты подключились международные правозащитники. Без толку. А вот это, кстати, было предсказуемо. «Как нам обращаться с российскими подданными, вы нам из-за бугра указывать не будете!» Власть это не озвучила, но ясно дала понять.
По доброй традиции отечественных политических спектаклей дело подвигалось к царской милости и должно было завершиться ей, как страшная сказка счастливым концом. Этой осенью после личного обращения к Владимиру Путину (а он легко мог не заметить ходатая любого ранга, если бы не захотел) им было дано указание разобраться. До той поры непреклонный Кирсановский суд постановил отпустить Витишко на свободу 21 ноября.
Товарищи поехали за Евгением в колонию, не зная, что 20 ноября Тамбовская прокуратура под очередным формально-абсурдным предлогом опротестовала решение суда. Освобожденный Витишко остался за решеткой. 3 декабря та же прокуратура под еще более нелепым предлогом сорвала заседание суда. Он назначен на 22 декабря. Но состоится ли суд? И что решит? Теперь уже ничего не понятно…
Эти последние сигналы власти обществу не поддаются дешифровке (конспирологически можно объяснить что угодно и множеством версий, но общество воспринимает четкие сигналы). Последние прокурорские демарши — это фактически глумление (заодно с Витишко) над Путиным. Не он, значит, последняя инстанция. А как же имидж самого влиятельного на планете? Интрига должна была разрешиться милостью Путина, а перетекла в мыльную оперу, когда сто серий повторяются непонятки. Получилось, как в русской докучной сказке. В одном из вариантов бесконечная история рассказывается так: «Стоит береза, на ней мочало. Эта сказка стара — начинай сначала. Стоит береза, на ней мочало…»
Евгений Витишко выплюнул мочало и 23 ноября начал голодовку, продолжающуюся по сей день, с перспективой не выйти из нее. Узник решил прекратить моральную пытку умирающей и воскресающей надеждой. Его состояние продолжает ухудшаться. Если власть уморит человека за надпись на заборе, какой сигнал она подаст обществу?
Сигнал, что российскому произволу и Путин не указ. Что наше государство — автономно (по своему произволу) сжимающиеся кольца питона. И что адресованные Западу знаменитые слова Путина можно обратить и к нему: вы хоть понимаете, что творите?
