Сочинский ученый-орнитолог Петр Тильба, который много лет наблюдает за птицами Черноморского побережья, уверен, что если пернатые и пострадали от олимпийского строительства в Имеретинской низменности, то несущественно. О том, какие виды исчезли, а какие появились в Сочи, Петр Тильба рассказал корреспонденту «Сочинских новостей.рф».
Орнитолог Пётр Тильба уверен, что проблемы с добычей корма у пернатых начались намного раньше, чем олимпийское строительство. Когда в Адлерском районе Сочи не стало полей совхоза «Россия», птицы мигрировали в Абхазию и неплохо там живут. Они нашли другие места для кормежек и пролета.
— Петр Арнольдович, экологи бьют тревогу. Они считают, что птицы, которые гнездились в Имеретинской низменности, останавливались там во время пролета, серьезно пострадали от олимпийского строительства. А некоторое виды исчезли совсем. Так ли это?
— Конечно, птицам нанесен урон. Во-первых, в Имеретинской низменности был совсем другой ландшафт. Это северный вариант колхидских болот, которые распространены в Абхазии. Кроме того, там были поля сельхозкультур, заболоченные участки, озера, велось пассивное сельское хозяйство, особенно зимой были пустоши, и конечно, они привлекали птиц, когда был пролет, особенно зимовка. Когда наступало похолодание в Предкавказье, огромное количество птиц было вынуждено перемещаться через Главный Кавказский хребет сюда, в Имеретинскую низменность. Они останавливались и в других приустьевых участках: в устье реки Сочи, в устье Хосты, Шахе, Аше, но наиболее обширное пространство – это Имеретинская низменность.
Когда поля совхоза «Россия» обрабатывались, там были посевы зерновых. Это привлекало уток, гусей, даже дрофа там зимовала. Перестал существовать совхоз — образовались целинные участки, которые стали непригодными для многих видов, кормившихся когда-то на полях.
А потом началась стройка олимпийских объектов, фактически изменился ландшафт. Он превратился в такой урбанизированный ландшафт, где здания, стройки, дороги, много людей, но сохранились все-таки водоемы. И они продолжают привлекать птиц, несмотря на то, что исчезли наземные ландшафты. Все они сейчас огорожены, туда не пройти, ведется охрана этих озер и вообще ландшафтов. Я знаю точно, что там останавливаются птицы. В прошлом году я там все осматривал. Пеликаны садились, бакланы, утки. Может быть, не в таких количествах, как раньше, но тем не менее.
Полное уничтожение птиц вряд ли произойдет, ведь Олимпиада будет не всегда. Она пройдет, и там уже не будет такого активного людского потока и появится возможность создавать какие-то дополнительные искусственные условия для остановок птиц, озера какие-то, приозерные ландшафты. Развернется в своих исследованиях особо охраняемая территория — Природный орнитологический парк «Имеретинская низменность»…
— Он действительно работает? Те же экологи уверены, что обещанный орнитопарк создан только на бумаге…
— Орнитопарк создан два года назад, и в данный момент есть администрация, дирекция, сотрудники, которые занимаются мониторингом птиц. Это совершенно отдельная организация, она подчиняется краевым властям – Министерству природных ресурсов и сельского хозяйства, которое создано недавно. Я думаю, что сотрудники нового орнитопарка найдут какие-то компромиссы, чтобы птицы могли садиться хотя бы на воду. Наземные ландшафты уже прекратили свое существование.
Орнитологический парк состоит из 15 участков, и половина из них находится в долине реки Псоу. Конечно, это не Имеретинская низменность, но, тем не менее, сам природный парк включает как низменный участок, так и горный участок. Я знаю, что, когда идет весенний пролет многих птиц, там останавливаются перепел, коростель, многие другие. Летят птицы наземных ландшафтов, воробьиные и хищные птицы. Если правильно подойти к этому, если исключить все стройки, охоту и прочее (это все-таки особо охраняемая территория), тогда можно сохранить этих пролетных птиц.
— Все-таки можно надеяться, что птицы со временем вернутся в Имеретинскую низменность, или они уже нашли себе другие места зимовок и остановки?
— Даже если нашли, в этом катастрофы нет, птицы — подвижные существа. Такой массы птиц, конечно, в Имеретинке уже не будет, этот резерват мы уже потеряли. Но наши птицы мигрировали южнее, в Абхазию, там есть открытые пространства. В Абхазии есть сельскохозяйственные угодья, а значит, корм. Но там охота оружейная ведется до марта, у нас уже в декабре она запрещена. Тем не менее, птицы продвинулись туда. Они с удовольствием используют все клочки ландшафта, свободные от строек. Это низовья рек, например, отличные низовья рек в устье Аше. Не такие, конечно обширные пространства, но есть где остановиться. Птицы используют, может быть, ранее не используемые открытые участки.
— Есть ли данные, сколько птиц исчезло, сколько новых видов появилось, сколько мигрировало в Абхазию, сколько здесь осталось?
— Нужно проводить мониторинг, узнавать. Мы хорошо знаем ситуацию, которая была до начала олимпийского строительства. Поэтому парк и создан, чтобы получить достоверную информацию, что же сейчас происходит, и тогда можно будет выяснить, кто исчез, а кто остался. В принципе, можно, конечно, прогнозировать. Фауна, она динамичная, отмечается уже появление каких-то новых видов, но это, может быть, не связано с какими-то стройками, есть разные причины расселения видов и сокращения плотности. Конечно, человек сильно влияет на численность птиц, но существуют и естественные причины вымирания одних видов, расселения других.
У нас появились такие виды, как сова-сипуха, это вид северо-западный, который проник на Кавказ, его лет десять назад вообще не видели. Появилась кольчатая горлица, белохвостая пигалица, такой кулик, которого тоже никогда здесь не было. Это происходит по разным причинам, анализировать каждый вид необходимо отдельно. Невозможно сказать, что это происходит по вине человека, из-за его деятельности. Кольчатая горлица — житель урбанизированных ландшафтов, она распространяется по городам. Вот еще один пример – черный стриж, его никогда не было на побережье, и когда начали появляться высотные здания, он начал гнездится в населенных пунктах. Несомненно, уменьшится количество водоплавающих видов, которые кормились на полях. Это отряд гусеобразных, к кому относятся гуси, утки и лебеди. Лебеди у нас тоже садились на поля, кормились, сейчас лебедей и не видно. Пеликаны стали появляться в последнее время, это, видимо, связано с какими-то климатическими изменениями на местах зимовки. Они зимуют на Каспии, в Приазовье, и вот стали появляться в последние годы и здесь.
— Сколько видов птиц было в Сочи до начала олимпийского строительства?
— До олимпийского строительства в Сочи жили больше 200 видов птиц. Есть регионы с большим разнообразием птиц — это, например, устье Волги, Астраханский биосферный заповедник. Но наш регион по биоразнообразию птиц тоже довольно разнообразный, поскольку у нас массовый пролет идет вдоль берега Черного моря. Летят птицы через горы, но основной поток — вдоль моря. Недавно создан Утришский заповедник в районе Геленджика – Анапы, Мыс Малый и Большой Утриш. В Сочи изучением и мониторингом птиц занимается большой научный отдел Сочинского национального парка. Орнитологический парк «Имеретинская низменность» — единственный специализированный, именно по птицам. Я участвовал в проекте по созданию орнитопарка, в том числе в подготовке различных документов и, в частности, в биологическом обосновании этого парка. Сейчас там начинаются работы по мониторингу орнитофауны, я тоже буду принимать участие в этой работе. Надеюсь, будут очень интересные результаты.
— Как ведется мониторинг птиц, ведь они существа подвижные?
— Закладываются маршруты, по которым с какой- то периодичностью проходят маршруты птиц, надо просто хорошо их знать, быть профессионалом, чтобы быстро различать виды. Это несколькокилометровые маршруты, на которых фиксируются все встречные птицы в различные сезоны года. Это многолетняя работа, но она дает интересные результаты. Их мы будет сравнивать с архивными данными, которые были до застройки низменности. Ну и конечно, главная задача орнитологов — вернуть жизнь на те участки в Имеретинской низменности, которые все-таки удалось сохранить. Ученые делают для этого все, я вас уверяю.
