В последние дни в фейсбуке развернулась дискуссия по поводу установки памятника бывшему председателю исполкома Сочи (1971-1977 гг.) Вячеславу Воронкову. Я тоже присоединился к ней, поскольку считаю, что такие процессы, как увековечивание чьей-то памяти — дело не праздное. Памятник — это символ и эталон. Их ставят героям и очень заслуженным людям, отличившимся чем-то очень выдающимся.
Я написал в соцсетях, что мне не очень понятно, чего такого сделал Воронков, чтобы отливать его фигуру в бронзе. И получил возражения. Попытаюсь суммировать их. Вот главные: при Воронкове город развивался по единому Генплану, не было хаотичной застройки; Сочи стал настоящим курортом; при нем строили жилые микрорайоны, многие получили квартиры; с ним было приятно работать (это бывшие сотрудники исполкома пишут). И наконец: Воронков дружил с Владимиром Высоцким.
С последнего и начну, как с самого простого. Сам по себе факт дружбы с Высоцким не выводит Воронкова в число выдающихся людей, а о глубине этой дружбы мы знаем со слов самого бывшего предисполкома. Да, Воронков организовал выступление барда на пикнике для своих друзей. Точка. Но Высоцкий много где выступал, он не был борцом с системой, как его теперь преподносят. И в клубе КГБ выступал, как мы теперь знаем, и на дачах членов Политбюро. Так что — не аргумент.
Перейдем к главному достижению, которое приписывают Воронкову: формированию Генплана. По этому плану город жил с середины 1970-х до начала 1990-х. В его рамках было построено несколько микрорайонов, гостиницы «Москва» и «Чайка», Торговая галерея, концертный зал «Фестивальный». Кому как, но более-менее примечательным с архитектурной точки зрения сооружением я бы назвал только «Фестивальный». Все остальное — обычные панельные коробки, которыми были застроены многие советские города. К тому же «Москва» перекрыла путь морскому бризу, особенно это было заметно летом. Что было явной ошибкой и о чем в свое время много писали.
Вопрос: где оригинальная курортная архитектура тех лет, кроме «Фестивального»? Слышал плач по снесенной «Чайке». А вот честно: чего в ней было хорошего? Панельный чемодан без ручки.
Все достойное внимания относится к предыдущей эпохе. Многие еще воспевают Торговую галерею, но, по-моему, это просто длинный трехэтажный магазин, ничем курорт не украсивший. Вот в Милане торговая галерея у площади Дуомо — это шедевр. Сочинская — нет.
Воронков очень гордился микрорайонами, построенными на возвышенностях. Честно говоря, архитектурно они тоже просто никакие, а уж с точки зрения удобства проживания — и того хуже. И еще обратите внимание, какие там узкие дороги во многих местах, две машины с трудом разъезжались. Социальных объектов там было мало, почти за всем надо было «спускаться» в город. В те же годы, например, в Алма-Ате микрорайоны строили полностью упакованными: весь перечень необходимых магазинов, образовательных и медицинских учреждений, предприятия сервиса, собственный кинотеатр, рынок, столовые и кафе. Сочинские разве такие были? Нет!
В своих телевыступлениях, которых было множество, Вячеслав Александрович старательно обходил один из самых главных своих проколов: строительство нового ванного здания комплекса «Мацеста». А ведь это была действительно его инициатива, поддержанная тогдашним главным архитектором. Результат известен: здание, по сути, стало плотиной в очень опасном с точки зрения гидрологии месте. Что и привело к его гибели. А проект был очень дорогой.
К тому же, Генплан не предусматривал, что у сочинцев будут личные автомобили. Ну разве что немножко… Понятно, он ведь был рассчитан на советские реалии. И в новой социально-экономической ситуации, в 1990-х, когда автомобили таки появились, город встал. Хронические пробки. А микрорайоны стали непроездными, особенно по утрам и вечерам, из-за припаркованных во дворах и вокруг них машин.
«Сочи стал настоящим курортом». Опять-таки — с чьей точки зрения? С точки зрения курортника тех лет — не очень-то. Судите сами: гостиниц мало, и они постоянно забиты, турбазы и пансионаты — тоже. А санатории — вообще отдельная тема, к городу отношения не имеющая, ибо — ведомственные. Ресторанов мало, по вечерам в 1970-е в них стояли очереди. Два-три часа простоять, ежели не местный — не вопрос. На пляжах места нет, если с утра не занял. За любым пляжным удовольствием, начиная от катамарана, — очередь. И паспорт в залог.
В частном секторе также забито все, люди соглашались жить и в сарайчиках, и даже ночевать на раскладушке под открытым небом. В бани и душевые — очереди. К вечеру в магазинах не было даже хлеба, все расхватывали. Доступные развлечения: кино и танцы. На танцах — драки. Парни бегают друг за другом с цепями и дрынами, стражей порядка не видно. Это курорт?
На милицейских стендах куча портретов. Особенно много — молодых женщин и девушек. Без вести сгинувших на всесоюзной здравнице. «Завезли дурочку» — так это называлось. Да-да, это 1970-е, те самые, «легендарные».
На мой взгляд, Воронкова часто вытаскивают из контекста времени. Вот говорят, «не было хаотичной застройки и самостроя». Так извините, власть тогда была жесткая, попробуй построй чего-нибудь по собственной воле. В очередь, и жди квартиру, хороняка! Так было не только в Сочи, а везде. По крайней мере — в РСФСР. О разных инициативах мы знаем больше со слов самого Воронкова и из его книг. Но я вот вспоминаю то время и не вижу, как в тех условиях можно было самостоятельно «рулить» городом, находившимся под всесоюзным приглядом. Или вы хотите сказать, что большие стройки проходили мимо строительного отдела ЦК КПСС и Госплана? Что Сочи строился за счет доходов от курортной отрасли? Ну-ну.
Не отрицаю, Воронков мог что-то предлагать. Но насколько реализация тех предложений зависела от него? В той системе подчиненности и отношений?
В последние 15 лет В.А. Воронкова стали именовать не иначе как «легендарный мэр Сочи». Ну, во-первых в современном звучании он не был и не мог быть мэром. Главным руководителем города в советской иерархии был первый секретарь горкома КПСС. А исполком выполнял решения, утвержденные партийными органами. Да, Воронков в середине 1950-х тоже возглавлял горком, но не в свой «легендарный» период. Я прекрасно помню, когда его стали так именовать. Это было в период предвыборной кампании 2000-2001 годов. Тогда о Воронкове вспомнили в штабе кандидата в мэры Вадима Бойко. И возникла идея раскрутить Вячеслава Александровича как самого лучшего руководителя города советских времен. С тем, чтобы он дал благословение Бойко, подкрепив его выдвижение своим авторитетом. Что и произошло. До этого много лет о Воронкове публично никто не вспоминал. Точнее, я нашел одну публикацию 1991 года, но там о нем отзываются негативно. На банкете по случаю регистрации Бойко в качестве кандидата бывший предисполкома дал ему напутствие в такой форме, что почитателям Воронкова лучше о ней не знать.
В последующие годы не было ни одних выборов мэра, чтобы кандидаты (а иногда и сразу несколько) не использовали Воронкова в своих целях. Правда, он стал осторожнее: говорил, что никого конкретно не поддерживает, а просто хочет высказать пожелания.
Да, наверное с Воронковым «было приятно работать». Он был не лишен обаяния, хорошо и грамотно говорил, разбирался в городском хозяйстве. Но являлся ли он героем? Думаю — нет. Очень инициативных тогда не любили. Чтобы усидеть в кресле, надо было быть очень послушным, исполнительным и даже угодливым. В брежневские времена иначе не бывало. Да и сейчас не разбежишься.
Мне кажется, Воронков был продуктом своего времени. Со всем плюсами и минусами.
Я нарочно обошел тему его судимости: очень темная история, хоть новое расследование затевай. Однако это серьезный аргумент против того, что уже произошло: установки памятника. Сначала разобраться бы, чего там было. Кстати, монумент (о его художественных достоинствах тоже умолчу) намекает на образ Дон Кихота. Плюс цитата Блока про «вечный бой». С кем бился Воронков? С КПСС?
А почестями его в городе и так не обошли: почетный гражданин Сочи. Да еще Герой труда Кубани. Может, на этом пока и стоило остановиться? И почему памятники надо ставить только начальству? Вот, например, Сергей Венчагов — один из лучших декораторов города за всю его историю. Он разве не достоин?
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
