В это воскресенье в Абхазии состоится референдум по досрочным выборам президента. Власть и оппозиция в республике регулярно меняются местами. Напомним, что одной из главных причин отставки прежнего главы государства Александра Анкваба стала выдача абхазских паспортов жителям востока страны, многие из которых фактически являются гражданами Грузии. Оппозиция восприняла это как акт предательства государства и свергла Анкваба в мае 2014 года. Один из итогов революции — десятки тысяч жителей Галского района, ранее голосовавшие на выборах президента, оказались лишены этого права. Вместе с этим абхазские грузины сталкиваются с ужесточением условий перехода через границу, что особенно больно бьет по разделенным рекой Ингур семьям. О том, что происходит в самом проблемном районе соседней республики, — репортаж «Сочинских новостей».
Дорогу в село Батаигуара отремонтировали впервые за двадцать три послевоенных года. Указатель висит старый: «Набакеви — 15 км». Новые абхазские название приграничных грузинских сел пока приживаются плохо. По пути то и дело встречаются гужевые повозки, или, как их тут называют, «фаэтоны», а еще — недавно построенные базы пограничных войск ФСБ России. Через реку, по ту сторону границы — село Хурча, где в конце мая произошло убийство, ставшее обязательным пунктом повестки дня на всех международных встречах по грузино-абхазской проблеме.
Нани Кардава: «У многих здесь домов нет, они сожжены. Что-то восстановили, но до конца это не смогли сделать, одну-две комнаты только, а все там не поместимся».
Подъезжаем к школе, которую отремонтировали в 2013 году на деньги Евросоюза. С прошлого года в начальных классах здесь началось преподавание на русском языке, так же как и во всех остальных школах, так называемой нижней зоны Галского района. Старшеклассники доучиваются по грузинской программе. Большинство из них скорее всего поедет поступать в Зугдиди или Тбилиси. Слабое владение русским языком и полное незнание абхазского никаких других шансов им оставляют. После обучения в грузинском вузе мало кто возвращается назад.
Своего здания у администрации тут нет. Глава села Нани Кардава сидит в маленьком кабинете рядом со школьным актовым залом. Все ее трое взрослых детей сейчас живут в Грузии. Во-первых, потому, что там больше возможностей и выше качество жизни, а во-вторых, по причине того, что в Набакеви до сих пор на каждом шагу видны последствия «шестидневной войны» 1998 года, когда дома жгли в массовом порядке.
— У многих здесь домов нет, они сожжены. Что-то восстановили, но до конца это не смогли сделать, одну-две комнаты только, а все там не поместимся. А весь дом заново сделать — это трудно очень. И почти у всех такая ситуация, — говорит Кардава.
76-летняя Заира Каделиа с 2000 по 2006 годы работала главой сельской администрации. Это были самые трудные годы в жизни, говорит она, если, конечно, не считать военного времени, о котором вспоминать здесь не любят. В начале двухтысячных депрессивный регион с «дырявой» границей стал настоящим рассадником для криминала всех мастей по обе стороны реки. Местные жители здесь зарабатывают, в основном, выращиванием фундука. Орехи продают в Грузию и получают довольно неплохой доход. Осенний сезон сбора урожая обязательно сопровождался похищениями кого-то из зажиточных крестьян. У родственников требовали выкуп. В 2006 жертвой похитителей стала сама, как все ее тут называют, тетя Заира. На вопрос о том, кто же это сделал, она отвечает: «Да свои, свои, кто же еще…». Сыновья выкуп заплатили, но и дело это просто так не оставили. Абхазские милиционеры при помощи местных жителей, уважающих авторитет главы села, нашли похитителей и вернули деньги.
Еще какие-то несколько лет назад в этих селах действовала целая система нелегальных переходов через границу.
После конфликта 2008 года и российского признания суверенитета Абхазии на границе началось строительство военных баз, что привело к значительному снижению преступности. Последнее похищение на востоке республики произошло в начале 2015 года. Тогда при задержании банды погибли два человека – российский пограничник и сотрудник службы госбезопасности Абхазии. После этого трагического инцидента похищения прекратились.
За улучшение ситуации с безопасностью пришлось заплатить ужесточением условий пересечения границы. Еще какие-то несколько лет назад в этих селах действовала целая система нелегальных переходов через границу. И никакие рейды абхазской милиции были не способны изменить эту ситуацию. А затем российские военные начали строительство настоящей пограничной инфраструктуры. В 2013 году было открыто четыре цивилизованных пункта пропуска. Для прохода необходимо предъявить документы. Лучше всего – абхазский паспорт с пропиской в Галском районе. Из 1400 жителей села Набакеви такой есть у 200 человек. У других – так называемая «форма №9», заменяющая удостоверение личности, или же просто паспорт советского образца с пропиской до 1992 года. Однако в этих селах живет еще много тех, кто вообще не имеет никаких документов.
По свидетельству местных жителей, иногда количество задержанных нелегалов достигает нескольких десятков человек в день.
— Они по-прежнему переходят вброд, их задерживают, потом отвозят в Гал, где они платят 1200 рублей штрафа. Потом они опять идут, а их опять ловят. Вот так и живем, — рассказывает Нани Кардава.
Российские пограничники методично укрепляют границу, но лазейки все равно находятся, правда, с каждым месяцем их становится все меньше. По свидетельству местных жителей, иногда количество задержанных нелегалов достигает нескольких десятков человек в день. По словам абхазского пограничника, через КПП «Набакеви» ежедневно проходят до 500 человек. А когда начинается сезон сбора урожая, через главный пункт пропуска «Ингур» каждый день проходят до полутора тысяч человек. Две трети грузинского населения Галского района по тем или иным причинам регулярно переходят на другую сторону.
Так сколько же грузин живет на востоке республики? Вопрос это политический, точной цифры никто не знает, а ответ на него находится в зависимости от конъюнктуры. В конце 90-х абхазские власти рапортовали о 80 тысячах возвращенных в республику грузинах, дабы показать достижения на ниве возвращения беженцев, которые, впрочем, ни одной из международных организаций возвращенными так и не признаны. Сейчас официальные лица оперируют цифрой 30–35 тысяч человек. Независимые оценки количества грузинского населения Абхазии колеблются в пределах 60–65 тысяч человек. Сейчас все эти люди живут в «подвешенном» состоянии.
За несколько лет грузинам было выдано около 25 тысяч абхазских паспортов.
Дело в том, что пока со стороны реки Псоу абхазам раздавали российские паспорта, со стороны Ингури шел аналогичный процесс выдачи грузинских паспортов. Сколько их было выдано, опять же, неизвестно. Прежние власти во главе с Анквабом смотрели на все это довольно терпимо, так же как и на обучение в школах по грузинским программам. Допустим, если властям было известно, что у человека есть паспорт Грузии, его просто просили написать не имеющее никакой юридической силы заявление об отказе от другого гражданства и выдавали абхазский паспорт. Взамен действующие власти получали почти гарантированный голос на выборах. Таким образом, за несколько лет грузинам было выдано около 25 тысяч абхазских паспортов.
Заира Каделиа получила свой абхазский паспорт еще в 2009 году. По ее словам, люди были очень рады, что наконец-то получат главный документ. «Не надо на нас как на чужих смотреть! Мы же родные, мы свои! Мы ниоткуда не приехали, мы здесь родились и умрем», — говорит она.
Однако в бывшей оппозиции, а ныне правящей коалиции, так считают далеко не все. Там упирают на нарушение закона Абхазии, который не допускает наличие двойного гражданства, кроме российского. Но есть и более глубокие опасения, что эта ситуация в результате может привести к численному превосходству грузин над абхазами. Как выразился один из противников паспортизации, «такими методами рано или поздно Абхазия станет вторым грузинским государством».
Президент Рауль Хаджинба заявил, что все КПП, кроме главного пункта пропуска «Игнур», рано или поздно будут закрыты.
На фоне этих противоречий и произошла смена власти в 2014 году. Парламент республики выпустил постановление об аннулировании всех абхазских паспортов, которые были выданы жителям Галского, Очамчырского и Ткуарчальского районов. В выборах президента эти люди не участвовали. Не будут они голосовать и на референдуме по проведению досрочных выборов, который был инициирован оппозицией.
Впрочем, сейчас у жителей сел есть куда более серьезные заботы, нежели участие в политической жизни Абхазии. Главное для них – сохранить связь с родственниками, иметь возможность учиться и лечиться. Между тем, 29 мая президент Рауль Хаджинба заявил, что все КПП, кроме главного пункта пропуска «Игнур», рано или поздно будут закрыты. Скоро в районе закончится ремонт дорог, что позволит запустить общественный транспорт, которого тут пока нет. Что касается документов, то сейчас разрабатывается новый закон, который предполагает выдачу вида на жительство тем, у кого есть грузинский паспорт.
У местных жителей все эти инициативы вызывают нескрываемую тревогу. Закрытие КПП «Набакеви» приведет к тому, что людям придется тратить на дорогу куда больше времени и денег. Заира Каделиа говорит, что не понимает, какой смысл в виде на жительства там, где она родилась и собирается умереть, а заодно выдает свой рецепт решения всех проблем Галского района: «Мы всегда вместе были, вместе жили, обычаи у нас одинаковые… Ведь и в семье драки бывает, но в конце концов остаются вместе. Если ты хочешь мое мнение – я хочу, чтобы Грузия, Россия и Абхазия были вместе, вот, пожалуйста!»
Дополнительные материалы
Проблемы определения численности абхазов и грузин в Абхазии в середине 2000-х годов. Анатолий Ямсков, институт этнологии и антропологии РАН.
Проблема паспортизации мингрельского населения юго-восточной Абхазии: за и против. Василий Шибанов, Научное общество кавказоведов.
Безопасность для всех – задача, которую предстоит решить в Восточной Абхазии. Институт демократии, Saferworld.
В пределах возможного. Conciliation Resources.
Абхазское смещение. Ольга Алленова, «Коммерсант-Власть»
