В конце августа 1903 года министр путей сообщения князь Михаил Иванович Хилков «предпринял поездку на автомобиле с целью выяснения пригодности автомобиля для устройства сообщения по Черноморскому береговому шоссе, преимущественно на участке Новороссийск – Сухум».
Днём рождения Российского автотранспорта считают 11 сентября 1896 года (по старому стилю). В этот день вышло Постановление Министра путей сообщения князя Михаила Ивановича Хилкова «О порядке и условиях перевозки тяжестей и пассажиров по шоссе ведомства путей сообщения в самодвижущих экипажах».
Князь Михаил Александрович Хилков
Министр содействовал развитию российских автомобильных дорог, заботился, чтобы их качество соответствовало уровню передовых европейских стран. Он лично участвовал в целом ряде автопробегов, показывающих, что автомобильный транспорт может эффективно дополнять железнодорожный.
По распоряжению князя Хилкова в 1896 году для 2-й дистанции Ковенского округа путей сообщения был куплен французский легковой «Панар-Левассор».
Это был первый казённый автомобиль в России. Машина выполняла пассажирские перевозки на Рижско-Таурагенском шоссе и исправно прослужила до середины 1908 года. Вскоре были закуплены, в основном во Франции, автомобили и для других участков шоссейных дорог.
По инициативе М.И. Хилкова в сентябре 1901 года состоялся пробег автомобилей по Военно-Грузинской дороге из Владикавказа в Тифлис протяжённостью около 200 вёрст. В этом пробеге участвовали три «самохода». Одним из них – двухместной французской машиной «Де Дион-Бутон» с мощностью двигателя 3,5 л.с. управлял сам князь Хилков. Вторая машина была построена в Петербурге по французской лицензии с двигателем фирмы «Де Дион-Бутон». Это был двухместный автомобиль «Фрезе», имел мощность 4,5 л.с., и управлял им Пётр Александрович Фрезе.
Третья машина – шестиместный «Панар-Левассор» (14 л.с.) — была «выписана» Хилковым из Франции. «Одна из труднейших по крутизне и продолжительности спусков и подъёмов дорога была легко пройдена экипажами городского типа без опасности для себя и других».
В конце августа 1903 года министр путей сообщения «предпринял поездку на автомобиле с целью выяснения пригодности автомобиля для устройства сообщения по Черноморскому береговому шоссе, преимущественно на участке Новороссийск – Сухум».
Министра сопровождали: начальник местных водных путей и шоссейных дорог действительный статский советник Иваницкий, старший инспектор шоссейных дорог Бунякин, граф С.И. Шуленбург, князь П.Д. Львов, Н.К. фон Мекк, инженер С.Ф. Гофман и др.
Из Новороссийска вышли легкая коляска системы «Де Дион-Бутон» в 3,5 лошадиной силы и «Де Дион-Бутон» в 9 сил с открытым кузовом типа «тонно». Такие же кузова были у автомобиля «Панар и Левассор» в 15 сил и «Даймлер» Н.К. фон Мекка.
Барон Николай Карлович фон Мекк
Черноморское побережье» №188 от 26 августа 1903 года пишет:
«К проезду г. министра путей сообщения.
В воскресенье, 24 августа, через Новороссийск проследовал в Сочи г. министр путей сообщения, князь М.И. Хилков. В ожидании прихода парохода Р.О.П.И.Т., на котором должен был прибыть г. министр путей сообщения, на пристани для встречи собрались: начальник Новороссийского порта полковник Литвинов, его помощник лейтенант Синицын, заведующий коммерческим агентством И.А. Кулешевич, чиновник особых поручений при министре путей сообщения князь Львов, представитель завода автомобилей г. Фрезе, г. полицмейстер П.Д. Дмитриев, местный агент Русского общества г. Пчельников и др. лица. Около 7 часов утра, т.е. с опознанием на 3 часа, у пароходной пристани ошвартовался пароход Р.О.П.И.Т. «Св. Николай», на котором находился князь М.И. Хилков, сопровождаемый начальником департамента управления водяных и шоссейных путей д.с.с. Иваницким, начальником работ по устройству новороссийско-сухумского шоссе инженером С.Ф. Гофманом и несколькими инженерами министерства путей сообщения. Князь М.И. Хилков находился на спардеке, куда взошли все встречавшие его сиятельство лица. Г. министр путей сообщения просто и приветливо поздоровался с встречавшими его лицами и каждому в отдельности задавал вопросы.
Автомобили, на которых М.И. Хилков со свитой должен был отправиться в Сочи, прибыли из Петербурга по железной дороге в двух вагонах; автомобили эти к приходу парохода оказались неприготовленными вследствие того, что время прихода парохода в точности не было известно. Узнав об этом, г. министр путей сообщения сошел с парохода и, окруженный встречавшими и сопровождавшими его лицами, пешком отправился по пристани на улицу и почти до коммерческого агентства прошел пешком, а затем, заметив здесь допотопный фаэтончик, в который впряжена была еле передвигавшая ноги клячонка (извозчик №8), г. министр и начальник департамента управления водяных и шоссейных путей д.с.с. Иваницкий уселись и покатили по направлению к «Французской гостинице».
Встретив по пути автомобили, князь М.И. Хилков сошел с дрожек и, легко вскочив в один из них, быстро помчался к агентству Русского общества, куда скоро примчались остальные автомобили. Всех автомобилей было пять, из них один отличался особенной простотой и отсутствием какой бы то ни было защиты от непогоды или солнца. Это был автомобиль г. министра путей сообщения. Остальные автомобили отличаются роскошной отделкой. Перед самым отъездом, в то время когда г. министр путей сообщения лично пробовал крепость веревок, к которым был прикреплен багаж, Фон-Мекк поднес князю М.И. Хилкову изящный золотой жетон Московского общества автомобилистов, заявив, что его сиятельство избран почетным членом этого общества. Г. министр любезно поблагодарил г. Фон-Мекка за жетон.
Отдав последние распоряжения, князь Хилков с редкой приветливостью и задушевностью распростился с встречавшими его лицами и скомандовал «заводи». В тот же момент запыхтели автомобили, и первый из них с г. министром путей сообщения тронулся в путь. За первым автомобилем помчались остальные, а в конце оригинального поезда следовали два экипажа, с тройкой и парой лошадей. Навстречу г. министру путей сообщения выехал из своей дачи г. черноморский губернатор, генерал-майор Е.Н. Волков».
В этой заметке встретилось имя начальника строительства Новороссийско-Сухумского шоссе, инженера Станислава Фомича Гофмана. Он был убежденный поборник автомобильного сообщения, проводил его практически в жизнь с 1898 года поездками на своем маленьком автомобиле на отдельных коротких участках шоссе и с 1903 года поездками на четырехместном автомобиле, как по отдельным участкам шоссе, так и по всему протяжению его от Новороссийска до Сухума. Его, пожалуй, стоит считать самым первым сочинцем, ездящим на автомобиле. Он ездил на работу и с неё на собственную дачу на Мацесте. В январе 1904 года он получил из Петербурга следующий автомобиль «четырехместный с зонтом, защищающим седоков от дождя и лучей солнца».
«Черноморское побережье» (тот же номер):
«Новые слухи о Черноморской железной дороге.
Только что проследовал через Новороссийск вдоль побережья, по береговому шоссе, министр путей сообщения князь М.И. Хилков; проезд его в сопровождении двух чинов министерства г. Фрезе связан с окончательным разрешением вопроса о Черноморской железной дороге. Высказывают положение, что наболевший вопрос разрешится так: будут сооружены линии Армавир-Туапсе и Новосенаки-Сухум, по побережью же будет устроено или автомобильное сообщение, или же трамвайное. Князь М.И. Хилков, проехав теперь по шоссе на автомобилях г. Фрезе, убедится лично в том, насколько практичным окажется то сообщение на таком длинном протяжении, как Новороссийск-Сухум, и насколько оно может удовлетворить побережье с технической стороны передвижения пассажиров и грузов.
П.А. Фрезе
Проект гг. Фрезе и Елисеева, таким образом, подвергается компетентной критике не кабинетной, а на личном опыте и на месте, и результаты этой критики, надо надеяться, станут вскоре известны».
24 августа князь Хилков прибыл в Геленджик.
С утра там уже заметно было оживление, так как каждого интересовал оригинальный автомобильный поезд. В разных местах шоссе собирался народ.
Ровно в 12 часов показался целый ряд автомобилей и, наконец, тройка почтовых кляч, которые усиленно старались догнать автомобили. Не обошлось и без скандала: вблизи трактира «Геленджик» стоял дрогаль; от шума автомобильного гудка лошадь его испугалась и стала гарцевать на месте.
Министр начал довольно громко кричать, приказывая дрогалю сойти и за уздечку удержать лошадь, но дрогаль не соглашался; тогда министр принужден был выйти из автомобиля и заставил поселянина соскочить с повозки.
Вскоре по приезде в Геленджик министр принимал депутацию от местного крестьянства и преподнесенные ему хлеб и соль. Князь Хилков расспрашивал старшину, передаются ли поныне участки в арендное пользование еще так энергично, как в прошлые годы, затем интересовался благоустройством Геленджика и прочими его нуждами. После некоторого отдыха и накачивания бензина в резервуары автомобилей поезд с министром тронулся в путь, по направлению к Джубге.
«Черноморское побережье» №191 от 29 августа 1903 года:
«Туапсе.
Приехавшие с министром инженеры передают, что на Михайловском перевале, в первый день пути, с двумя задними автомобилями, на которых ехали представитель автомобилей г. Фрезе, инспектор шоссейных сооружений и др. лица, чуть было не произошло крушение, что задержало поезд на несколько часов.
Из Джубги выехали уже только три автомобиля; на первом ехал г. министр, на втором г. фон-Мекк и на третьем инженеры Иваницкий и С.Ф. Гофман.
На заканчивающемся мосту через р. Небуг временно была устроена настилка, так что поезд мог переехать, не прибегая к броду.
В начале шестого часа к мосту подъехал на маленьком автомобиле министр и, спросив строителя моста А. Цейтлина, ездил ли кто-нибудь по мосту, предложил ему первому прокатиться с ним на автомобиле. Не дождавшись остальных, министр поехал дальше и к семи вечера, вместе с нагнавшими его двумя автомобилями, прибыл в Туапсе; проследовав к клубу, где передал известие о направлении дороги (имеется ввиду железная дорога на Туапсе – прим. К.В.Н.), князь Хилков отправился дальше, по направлению к Сочи, предполагая переночевать на даче Голубева.
Как говорят, через реку у Лазаревской тоже сделан временный мост».
Н.К. фон Мекк писал: «Дорога до Туапсе приблизительно одного качества с дорогой от Новороссийска до Джубги, за Туапсе же дорога делается весьма трудной. Во-первых, часть дороги еще не шоссирована, во-вторых, подъемы почти все в 12%, в-третьих, вся дорога в крутых поворотах, причем некоторые повороты имеют радиусы всего в 3 сажени и, наконец, в-четвертых, есть сплошные подъемы и уклоны по 15 верст. Дорога эта настолько утомительна, что я вечером едва-едва сошел со своей машины, так у меня устали ноги от постоянного торможения. За этот день у меня лопнула одна камера, а покрышки на задних колесах стерлись до последнего слоя полотна. Причиной этого, кроме трудности пути, оказались недостаточно натянутые цепи, благодаря чему колеса при переменах ходов легко буксовали. В смысле погоды второй день путешествия был самый тяжелый, жара была прямо-таки африканская».
А.В. Квитко
На третий день путешествия к пробегу присоединилась еще один большой паровой автомобиль «Серполлэ» полковника Андрея Валерьяновича Квитко, туапсинского дачевладельца (позже он построил дачу и возле Хосты).
В этот день добрались до Сочи, сделав 95 верст по сложной дороге.
Не доезжая до мыса Адлер, князь Хилков проследовал на автомобиле по Краснополянскому шоссе, где им был осмотрен строющийся на 27-й версте мост.
Н.К. фон Мекк: «Краснополянское шоссе трассировано недавно, и надо сказать правду, что сделано это великолепно, приняв особенно во внимание страшную трудность местности. Довольно сказать, что шоссе все время вьется вдоль реки по отвесной скале и при этом подъемы не превышают 5% и нет особо крутых поворотов».
После Краснополянского шоссе все машины остановились в Адлере, за исключением «Даймлера» фон Мекка. Николаю Карловичу пришлось в тот день менять две покрышки и затем догонять остальных. На разветвлении шоссе он ошибся и попал в Гагры. На следующий день, доехав до Гагр, князь Хилков не продолжал путь далее, приказав автомобилям ехать до намеченного конечного пункта, то есть до Сухума, куда автомобили благополучно прибыли в ночь на 28 августа и были погружены на пароход. Таким образом, всего был сделан пробег в 500 верст вдоль берегового шоссе и 54 версты в сторону Красной Поляны.
Развивая по ровной и прямой дороге скорость до 40 и более вёрст в час, автомобили, вследствие постоянных подъемов, спусков и крутых поворотов, лишённых во многих местах парапетов, шли со скоростью 18 верст в час и вполне доказали осуществимость нового способа передвижения.
В последующие годы М.И. Хилков заботился о становлении автобусного сообщения в городах страны и наметил ряд мер для развития данного вида транспорта. Он видел большую пользу, которую в ближайшем будущем могут принести автомобили в деле организации срочных внутригородских и внутрирайонных сообщений, постепенно заменяя устаревающий гужевой транспорт.
К сожалению, реализации проекта Фрезе и Елисеева по устройству на Черноморском побережье Кавказа автомобильного сообщения (на электрической тяге) помешали события русско-японской войны. «Вопрос был снят с очереди», о чём сообщила газета «Черноморское побережье» 30 октября 1904 года.
